Денис Семенихин
Ведущий на TV, видеоблогер, работающий в направлении фитнеса, спикер на бизнес-конференциях, автор двух бестселлеров, более 20 лет в фитнес-индустрии, 1 000 000 подписчиков в Instagram, более 600 000 подписчиков на YouTube.
Выпуск # 66 | Денис Семенихин
«Мы все способны на большее.
Все и всегда».
Ведущий на TV, видеоблогер, работающий в направлении фитнеса, спикер на бизнес-конференциях, автор двух бестселлеров, более 20 лет в фитнес-индустрии, 1 000 000 подписчиков в Instagram, более 600 000 подписчиков на YouTube.
Колумнист «Men’s Health».
Мария: Привет!
Денис: Привет! Как будто мы еще не успели поздороваться.
Мария: Я рада и это неожиданно, я думаю, для тебя и для меня. Неожиданно то, что мы встретились с тобой в таком формате. Еще две недели ничего не предвещало, согласись.
Денис: Да. Я не видел тебя лет пять.
Мария: Лет восемь.
Денис: Да, может быть.
Колумнист «Men’s Health».
Мария: Привет!
Денис: Привет! Как будто мы еще не успели поздороваться.
Мария: Я рада и это неожиданно, я думаю, для тебя и для меня. Неожиданно то, что мы встретились с тобой в таком формате. Еще две недели ничего не предвещало, согласись.
Денис: Да. Я не видел тебя лет пять.
Мария: Лет восемь.
Денис: Да, может быть.
Мария: Как раз лет восемь назад, когда мы с тобой познакомились, ведь тогда не существовало всей этой инста-лихорадки, YouTube-рейтингов – ничего не существовало, а ты уже был брендом. По факту.
Денис: Спасибо. Да, наверно, в какой-то мере.
Мария: У меня такой вопрос: где начинается история, когда ты понял что ты хочешь строить… тогда даже слова такого не существовало – «строить личный бренд». Что это? Самопиар, самопродвижение, понимание, кто я, про что… Где у тебя пришло это решение и было ли решение вообще заниматься своим личным брендом, как это называется сейчас?
Денис: Такой формулировки точно не было, 100%. Она сравнительно недавняя, но, мне кажется, не обязательно формулировать что-то, для того чтобы понять, как это делается. То есть изначально, если ты – это ты, то есть мой личный бренд – это мои имя и фамилия, соответственно, я как человек делаю в жизни то, что мне по душе. В какой-то мере это удача, то есть мне повезло, а в какой-то мере это естественный продукт моих усилий, результат труда. Но я точно могу сказать, если даже то, что есть у меня, называть успехом, то базируется он на том, что я изначально делал то, что мне по душе, и я всегда занимался своим собственным хобби. То есть здоровый образ жизни, тренировки и мое отношение к этому для окружающих всегда были увлеченными и реально заинтересованными. Когда я работал с журналами, я был заинтересован в том, чтобы писать колонки для «Men’s Health» в 90-х годах еще. Не ради денег. Я не задавал вопрос: «Сколько? Какую зарплату вы мне заплатите?». Я просто был рад, что мне дали возможность иметь площадку, когда, как ты правильно сказала, не было ни YouTube, ни Instagram, но были классические СМИ. Что такое «классические СМИ?». Это то, на чем мы выросли: телевидение, радио и печатные издания. Все. Какие еще СМИ? Ну, афиши, наверно, но к афишам, естественно, ни у кого доступа не было. К журналам у меня появился доступ в 1997 году…
Мария: А «Men’s Health» это был сразу первый? То есть ты сразу – хоп! – и в «Men’s Health?».
Денис: Да, потому что это был первый журнал мирового уровня о здоровом образе жизни или как-то ассоциированный со спортом.
Мария: На российском рынке?
Денис: Да. Никаких там «Muscle & Fitness» и все, которые на Западе были. Этих журналов вообще в мире не очень много, их буквально не больше десяти таких, общепризнанных. Первый в России был «Men’s Health» и мне волей случая было предложено сначала про меня сделать небольшую статью, типа обзор тренеров Москвы – тогда я был просто тренером в одном из крутых клубов, а потом сказали: «Денис, давай, может быть, ты будешь каждый месяц что-то писать?». Я сказал: «Я буду счастлив просто писать что-то каждый месяц».
По прошествии нескольких месяцев, когда люди поняли, что я эту тему знаю на русском и на английском, а многие же статьи были переводными… Ну, и сейчас журналы, если они еще живы, то многие материалы берут с запада и переводят, а там же есть специальная внутрипрофессиональная лексика, так называемый «птичий язык». Допустим, тяга штанги к подбородку перед собой. По-английски это называется «upright rows». Если ты будешь дословно переводить «upright rows», у тебя будет даже супер-красный диплом из самого крутого иняза ты никогда не переведешь это правильно, потому что ты не знаешь этот «птичий язык» на…
Мария: На русском языке?
Денис: Конечно. А тот, кто знает на русском «птичий язык», он не знает английского. Понимаешь, получилось, что я обладал свойством, о котором я сам не догадывался, что у меня есть знания в двух языках этого «птичьего языка»…
Мария: Фитнеса.
Денис: В сфере фитнеса. И «Men’s Health» он оказался нужен, потому что они звонили мне в любой момент. Мобильных телефонов, естественно, еще не было, меня звали к ресепшену клуба и говорили: «Денис Семенихин, подойдите, пожалуйста, к рецепции». Я подходил и говорил: «Алло!». Мне говорили: «Денис, это вас беспокоит главный редактор «Men’s Health». Вы не скажете, что такое «hyperextensions»? Или «hamstring»? Мы «hamstring» переводим как «подколенные сухожилия», мы нашли». Я говорю: «Какие подколенные сухожилия? Это бицепс бедра». И все. Они понимали, что они мне могут днем и ночью позвонить и я им скажу просто на раз, два». С этого все и началось. Просто история забавная.
От разносчика пиццы до управленца фитнес-клубом.
Мария: Смотри, а если еще глубже копнуть в прошлое? Ты выпускник одного из топ-3 ВУЗов…
Денис: В то время, да.
Мария: И твоя специализация никак не предвещала, да?
Денис: Да.
Мария: И вот ты каким-то образом оказался в Америке. Это был какой, 1994 год?
Денис: 1992 год.
Мария: 1992 год. И ты работаешь, если я правильно помню, разносчиком пиццы.
Денис: Да, вышибалой в баре, разносчиком пиццы и тренером в спортклубе.
Мария: И тренером в спортклубе. Как ты перешел в эту тему и там закрепился? Знаешь, многие люди работают на работе, а мечтают о чем-то другом, а ты пошел за мечтой и, может быть, даже немного против течения, я не знаю.
Денис: Я так много могу об этом рассказывать! Я понимаю, что мы ограничены временем и постараюсь коротко. У меня так загораются глаза, я знаю, что людям эти истории интересны.
Мария: А я чувствую это.
Денис: Я прилетел в Калифорнию. Но началось все с того, что я учился на факультете международных валютно-кредитных отношений в Финансовой академии. Тогда, когда я поступал, это был еще Московский финансовый институт, потом это стало Государственной финансовой академией, но это было одно место, то есть это в Москве сейчас они расползлись, их стало много. Я не знаю, какой там сейчас рейтинг, но тогда, в 1988 году, это было круто. Я поступал, когда это был еще Советский Союз. Потом в стране все стало разваливаться, потому что все преподаватели, которые чего-то стоили, ушли в совместные предприятия, так называемые кооперативы. Те, кто понимал что-то в экономике и в валютно-кредитных отношениях, они сразу…
Мария: Все пошли делать деньги.
Денис: Конечно. Они пошли делать валюту и кредиты. Зачем сидеть и студентам рассказывать, когда здесь жизнь кипит, открылись все границы, появились все возможности. Соответственно, в институте была обстановка такая, что ты приходишь и понимаешь, что жизнь за стенами идет, а здесь что-то непонятное… Все разбегались по сторонам – преподаватели и студенты. Но умные люди взяли академические отпуска, а я просто взял туристическую поездку в одной из первых турфирм и полетел в Калифорнию. У меня были какие-то деньги, я что-то успел заработать, а там деньги очень быстро заканчиваются, буквально два-три месяца и их уже нет. Надо как-то выживать, и тогда пришло вот это – вышибала в баре. Потом мне предложили поработать персональным тренером, у меня даже такой идеи не было. Я понимал, что я могу разгружать машины, что-то физическое делать, а быть тренером? Я же не учился этому.
Мария: Но ты же всегда этим увлекался и был в крутой форме.
Денис: Конечно. Просто я был в форме, я занимался сам, но у меня даже не было очевидной мысли, что я могу заниматься этим профессионально. Мне владелец клуба предложил пару клиентов, которыми сам не успевал заниматься. Там даже владелец тоже проводил тренировки, мог пойти и протереть тренажер, ему не надо для этого кого-то специально вызывать. Нет, сам берет, попшикал, побрызгал. Он говорит: «Хочешь потренировать пару человек?». Я говорю: «Да я не умею». Он: «Да что тут уметь? Делай, как если бы ты был на их месте». Вот так все и началось, а потом…
Мария: А потом завертелось. Кстати, насколько я знаю, ты очень детально всегда погружаешься в то, что тебе интересно, то есть ты же потом начал набирать знания и получать специальное образование. У меня такой вопрос: почему ты в какой-то момент перешел из позиции «я тренер» в позицию «я управленец»? Это другая немножко сфера, другая карьерная ветка.
Денис: Знаешь, Маш, наверно, получилось так. Я, будучи рядовым сотрудником, естественно, видел все эти свойства менеджмента, особенно американизированные. Например, каким образом это делается в маленьком клубе в Калифорнии и как это делается в сетевом клубе в Москве, когда я вернулся и работал в «Gold’s Gym». Я увидел, что такое система, что такое «легенда бренда». У бренда же должна быть какая-то основа: принципы, ценности и легенда – это просто ключевая штука, особенно в глобальном бренде это должно быть. Я стал это впитывать, мне было интересно, потому что это дает вдохновение, что человек трудится на благо чего-то большего, чем просто железки и даже тысячи клиентов.
Мария: То есть принадлежность к какой-то идее.
Денис: Именно принадлежность. Причем ты этого не видишь, это где-то в подсознании у тебя, in the back of your mind, где-то на заднем плане присутствует эта легенда. Это круто. В то же время я видел, как менеджмент давит инициативу, людей, даже в масштабах одного крупного спортклуба. Ребята-тренеры же фанаты в основном и им, конечно, хочется что-то сделать, как и мне хотелось. И ты должен либо найти правильные слова для управленцев, а в основном для этого нужно иметь образование их же уровня. И получается диссонанс.
Мария: Они понимают на местах, что можно улучшить, но не могут донести до руководства, как.
Денис: Конечно, потому что они не знают методы, они не понимают, какими аргументами это делать. Все спрашивают понадобилось ли мне мое образование? Я говорю: «Конечно, понадобилось, потому что я научился систематизировать свои мысли, научился понимать, что если я объясняю тебе, почему нужно сделать то или иное, я должен с твоей точки зрения посмотреть на это, а какая у тебя будет не то чтобы примитивная коммерческая выгода…».
Короче, это стало получаться и позже, когда благодаря моей активности или проактивности стали приходить предложения об управлении, я понял, что я могу воплотить то, чего ему надо достичь, так как я знаю ситуацию сотрудника и я понимаю психологию управленца. Именно в этом была уникальность, опять же, что я смог «подружить» эти два мира.
Мария: Мы с тобой общаемся несколько минут по ощущениям, а уже второй раз мы видим этот элемент, что ты объединяешь разные миры. Кстати, как закономерность какая-то, то есть американский язык – русский язык с пониманием семантики вот этой, да?
Денис: Американский язык. Английский – русский, да.
«Оскар» в фитнес-индустрии.
Мария: Но одно дело почувствовать в себе силы, что я могу принять какое-то предложение, другое дело, я не знаю, насколько это достоверная информация на текущий момент, но я читала, что ты получил премию, которая, по сути, как американский «Оскар».
Денис: Спасибо тебе. Очень немногие об этом знают.
Мария: Из русских, насколько я помню, никто ее не получал.
Денис: Ни до, ни после.
Мария: Это «Оскар» в этой нише…
Денис: В мире причем.
Мария: Да. Как?
Денис: Очень просто. Это, кстати, может быть очень поучительно для наших зрителей, потому что меняются эпохи. Номинация была в начале 2 000-х. Я не получил «Оскара», я был номинирован, но все равно там номинировано было только три человека со всего мира. Причем это понятно, что они не ходили по миру и не говорили: «Эй, ребята, кто тут умеет управлять фитнес-клубами?». Нет. Ты должен подать запрос, а запросы подавали люди из 140 стран, даже тогда в 2003-м году. Это конвенция IDEA Health & Fitness – на том этапе крупнейшая мировая организация, объединяющая людей, работающих в сфере фитнеса и здоровья. Так вот, ты должен подать application – описать по определенным параметрам свои достижения в цифрах: как ты управляешь клубом, как ты влияешь на сообщество. Предоставить вырезки из газет и журналов. Там есть определенная панель судей, которые тоже из разных фитнес-клубов, из разных регионов. В общем, все очень похоже, как вот эти академики в «Оскаре». И они увидят, если это просто «из воздуха» выдумка, сразу это фиксируют – там люди разбирающиеся.
Понимаешь, что удивительно? Я просто себе сказал: «Понятно, что я ничего не выиграю. Слушай, со всего мира люди управляют 50-100 клубами. Что я здесь в одном?». У меня был один большой фитнес-клуб «Олимпик Стар» в Москве, но я понимал, что по каждому параметру в этой application у меня есть что рассказать, и я им это рассказал. Проходит время, я уже забыл об этом, и как всегда бывает в хороших историях я вдруг получаю e-mail: «Денис, мы вас поздравляем», причем после срока. Там был deadline, я ничего не получил, я, конечно подумал: «Ну, так и должно было быть», но мне было на душе спокойно, потому что я подумал, что хотя бы я попытался.
Мария: Попробовал.
Денис: Конечно. Я рассказал, а там уже дальше это не в твоих руках. И вдруг приходит: «Вы номинированы». Позже перематываю вперед, я приехал на эту конвенцию, они выбрали девушку, по-моему, Кэрол Скотт ее звали, которая выиграла. Это директор клубов «Equinox», сеть клубов в Америке. Она тоже номинирована не впервые. Я потом встречаюсь с руководством этой IDEA, они говорят: «Денис, вы для нас открыли глаза на российскую фитнес-индустрию» – вот что для меня было намного приятней. Они говорят: «Мы понятия не имели, что у вас есть такого масштаба клубы», то есть они, как обычно, представляли, наверно, балалайку и медведей. Там, наверно, кто-нибудь в шапке-ушанке ось от МАЗа поднимает, а я им рассказывал, что у нас есть «Men’s Health», что у нас такие-то и такие-то англоязычные газеты были, «The Moscow Times», там были мои статьи на английском о фитнесе, аналитические, где сравнивались объем рынка, количество клиентов, средняя цена карты. Они все это почитали и говорят: «У вас в России карты по 2 000 долларов в год? У нас таких клубов в Америке просто один из…»
Мария: Это много или мало?
Денис: Это очень дорого, конечно. В Америке же уже тысячу лет карты стоили очень дешево – 300-350 долларов в год.
Мария: А «Олимпик Стар» это на Рублевке, около парка?
Денис: Сейчас я вообще не знаю, что с ним, он под Суворовским парком.
Мария: Он есть.
Денис: Он есть, да. Он был без логотипа, но это было начало 2000-х.
Мария: Я просто там занималась, представляешь?
Денис: Круто! Видимо, когда меня там уже давно не было.
Мария: Ну, естественно, это было года два назад.
Денис: Да, а я там с 2001 по 2004.
Мария: Все-таки в чем был феномен твоего управления? Давай еще посмотрим этот момент. Ты как управленец почему сделал + 30% показателей прироста без инвестиций? Как?
Денис: Маша, я бы перешел к следующему этапу, потому что дальше я стал управлять сетью, которую потом купил на деньги «Альфа-групп», «World Class» в попытке расшириться. Они приобрели ту сеть, которой я управлял. Это была «Reebok» и «Maxisport». Вот здесь я уже в полной мере развернулся в плане своих «олимпикстаровских» наработок, что как бы в масштабах одного клуба. Я уже тогда понял, что нужно систематизировать. Нужно все системно описать, чтобы начать делать любой сетевой продукт. Сетевой имеется в виду сеть магазинов, сеть фитнес-клубов.
Стандарты, технологии… Должны быть описаны методы контроля, финансово-аналитические показатели, специфические для этой индустрии. И мои причины успеха, наверно, были лишь те, что у меня на всех позициях работали люди, у которых сохранялся этот «огонь» внутри, то есть они действительно любили эту сферу. Они любили не просто высокую зарплату и руководящую позицию и, к примеру, обладали дисциплиной. Нет, они страстно любили тему тренировок и они выросли все без исключения, кроме отдела продаж… Ну, отдел продаж – это другая история. Там немного другие принципы, но все в спортивной сфере выросли из тренеров и просто взяли на себя ответственность за других людей и знают, как растить людей, знают, что нужно тренеру для того чтобы он все-таки с настроением выходил. В общем, ладно, это мы с тобой совсем куда-то в прошлое ушли, я так давно не в этом!
Мария: О’кей, ладно. Тогда последний вопрос про твое прошлое.
Денис: Это все закончилось в 2007 году, то есть 11 лет назад.
Генеральная идея и «теория дверей» .
Мария: Ты правильно сказал такой момент, что когда ты отправлял и ссылки на статьи, и аналитику, получается, когда ты не ограничивался только клубами, тренировками, а ты писал, рассказывал - «опылял» сферу. По сути, ты создавал рынок таким образом и становился там брендом. И, согласись, что та номинация – это в том числе результат твоей работы над личным брендом, так косвенно.
Денис: Конечно, в какой-то мере. Просто тогда я этого не понимал. Работая в спортклубах, я пытался что-то делать для сообщества вокруг: выступал на конвенциях, делился знаниями, не получая за это никаких денег. Сейчас моя жизнь совершенно иная. Не потому что я стал алчный, а потому что я перешел на следующую стадию. Я считаю, что теперь настал тот момент, когда это уже имеет под собой иную основу. Тогда я хватался за все, где у меня есть возможность дотянуться до аудитории и поделиться своими знаниями, зарядить людей на энтузиазм. Это самая большая награда, хочу эту штуку подчеркнуть. Для меня всегда было самым приятным ощущением от выступления, когда я видел, что у людей загораются глаза. У меня даже прямо сейчас прошла энергия, потому что это совершенно необъяснимая субстанция. Ее невозможно измерить, она недоказуема, потому что у человека могут глаза загореться сейчас, но через час уже они погаснут. Но если в этот момент ты вдруг сумел создать в этой аудитории ощущение того, что люди поверили в то, что они могут больше, чем они могли до того как вошли в эту аудиторию, значит, что-то произошло. И вот это было для меня наградой, а не финансы.
Но, ты знаешь, на тему личного бренда, ведь рассказывая обо всем этом, ты невольно опираешься на какие-то ценности. Потому что когда бы ты ни выступал перед аудиторией, всегда люди почувствуют, что лежит в фундаменте.
Мария: Да, правду. Можно говорить красивые слова, но все равно все считывается, что идет в базе того, что ты говоришь.
Денис: Точно.
Мария: Давай тогда посмотрим на эту базу. Что для тебя так важно, что ты несешь это в мир как какую-то генеральную идею?
Денис: Хороший вопрос про генеральную идею. Не написать ли книгу?
Мария: Главное, что ты меня понял.
Денис: Да. Я, наверно, попроще скажу, потому что я вот этих пафосных слов боюсь. В общем, это опять тривиальный ответ. Мы все способны на большее. Все и всегда. Это надо прямо вдуматься. Что бы каждый из вас ни делал сейчас, что бы мы с тобой ни делали сейчас, мы точно способны на большее, на лучшее, мы способны сильнее реализовываться. Я это принимаю просто как фундаментальный постулат в оценке своей жизни и рекомендую это людям.
Какие минусы у этой позиции? Я их все познал. Это постоянное самоедство, постоянное недовольство собой, это как бы оборотная сторона моего позитивного образа.
Маша, когда я впервые вышел выступать перед людьми, я даже не могу тебе передать это состояние после, когда все разошлись. Я вышел на улицу и шел к машине, мне было лет двадцать восемь, когда я впервые по собственной воле вышел перед аудиторией. Это, наверное, состояние человека на грани самоубийства. У меня не было таких мыслей, но я был не просто недоволен собой и не просто, я считал, что я могу вот столько, а сделал просто, ничтожно мало… Я не преувеличиваю. Я шел и думал, что мне надо забыть об этом. Просто мне надо как-то пережить этот позор внутри. А так как это просто ужасает тебя, и чтобы не сойти с ума, единственный способ – это заблокировать мысли хотя бы на следующие несколько часов. Позвонить кому-то, встретиться с девушкой и просто сказать ей: «Это было просто кошмарно!». Может быть тебе это знакомо.
Мария: Да, знакомо, у меня был такой момент в моей жизни.
Денис: А потом что происходит? Проходить день, проходят два, три, и если в тебе вновь появляется такое: «Ну я же могу лучше», – надо пробовать снова. И я не думаю, что это моя заслуга, мы, наверно, рождаемся с этим. Если проходит время, у тебя затягиваются раны, которые называются self-inflicted – раны, которые ты сам себе нанес, а потом вдруг – раз! – и ты думаешь: «Надо пробовать снова. Может быть, будет чуть лучше». Короче, мы все способны на большее – это для меня просто вечный постулат. Вот это основное, а дальше просто с энергией и позитивнее. Это все те же ключевые истины. Ты меня спросила и я сейчас закончу последнюю мысль.
У нас есть круг влияния, круг забот – это по семи навыкам, но в действительности вокруг нас всегда есть рычаги, на которые мы способны повлиять. Есть куча всего, о чем мы тревожимся, но на что повлиять не способны. Я считаю, что если ты так зашоренно посмотришь и скажешь: «Что я могу сделать сейчас? Сегодня?», надо просто идти и делать.
У меня появилась «теория дверей». Ты не знаешь, как перейти на следующий уровень, но тебе видится один единственный путь. Скорее всего, он неправильный. Условно, ты видишь стену и в ней есть вход, вроде как намечается дверь, единственная дверь. Скорее всего, это неправильный путь, но это не важно. Важно то, что я подхожу к этой двери и пытаюсь ее открыть. Самое удивительное, что когда ты подходишь и пытаешься идти тем путем, который тебе представлялся верным, то ты действительно встаешь в 4 утра, ты обязательно совершаешь какое-то требующее твоей мобилизации действие. Вдруг ты видишь новые двери и, скорее всего, они будут более реальными. Первая дверь почти всегда будет неправильной, но пока ты сидишь дома и думаешь: «Да, вот есть такой путь, но, скорее всего, это не получится», ведь ты даже не подходишь к ней, ты никогда не увидишь эти другие двери. Так что вот такая ключевая идея.
Мария: Благодарю тебя. Мне очень созвучна история с дверями. Я это называю «тестировать гипотезы». По крайней мере, ты потестировал гипотезу и если не она, я пойду дальше потестирую. Да, открывается холм, открывается дальше. Мне очень созвучно, потому что мне кажется, что я так и делаю. Недавно, когда мы с тобой говорили по телефону, ты сказал мне: «Ты неугомонная. Что ты делаешь?». Так и делаю – я тестирую гипотезы, понимаешь? И они срабатывают.
Денис: Мы бы с тобой здесь не сидели, если бы ты не тестировала гипотезы.
Из классического СМИ в диджитал пространсво.
Мария: 100%. Хорошо. Ты же обучался актерскому мастерству и в России, и в Америке, ты попал на телевидение и решил совершенствоваться, я так понимаю?
Денис: Это было в другом порядке. Я сначала попал на телевидение, потому что в фитнес индустрии меня стали узнавать и постоянно приглашать на программы. Тогда все эти ток-шоу еще были нормальные. Сейчас, когда мне звонят, я говорю: «Ребята, простите, я улетаю», чтобы не объяснять им долго, почему я не хочу. И тогда появилась идея, мне о ней сказали ведущие. Ну, я поверил, конечно. Если кто-то в тебя верит, надо – значит, надо суетиться. Уже после фитнес индустрии, начиная с года 2007-го, я вдруг подумал, что надо бы, меня всегда интересовало кино… Я никогда не ходил на кастинги и не пробовался ни в какие картины. Я учился для себя, просто чтобы познать чуть лучше себя.
Мария: В сегодняшней картине мира у тебя очень много видеоконтента: не важно – на YouTube-канале или в ток-шоу, которое ты ведешь… Реалити-шоу это называется, да?
Денис: Реалити-шоу, да.
Мария: Я знаю, что там есть какие-то новые проекты, которые запускаются, наверняка что-то обсуждается дальше.
Денис: Конечно.
Мария: То есть в итоге это же стало как раз таки профессией или делом. Как вообще твои отношения: «я – камера», этот процесс, то, с чего мы начинали с тобой интервью. Как ты сегодня себя определяешь? Когда говорят «Денис Семенихин», это кто? Ты скажешь: «Я телеведущий», ты скажешь: «Я YouTube-блогер»? Кто?
Денис: Я не знаю, потому что это вообще не моя задача, по сути. Я себя вообще никак не определяю. Я делаю то, что мне нравится, и я делаю очень разное сейчас. Мы позже вернемся к теме бренда, у меня сейчас под собственным брендом сумки, одежда, тренажеры начал производить, есть онлайн проект. Условно говоря, если я чувствую, что у меня есть возможность создать что-то хорошее, оно нужно мне, либо было бы нужно в 18 лет, как, например, онлайн фитнес-проект, то есть еще многие популярные вещи мы можем делать для себя. Я всегда обращался как бы к себе 20-летнему: «Что тогда было бы мне полезно?». Причем я это не понимал сразу, не то, что у меня была такая концепция: «Я буду все рассказывать себе же». Нет. Но я пытаюсь донести те материи, которые мне тогда были важны: те вещи, которые меня мотивировали, которые у меня бы вызывали сомнения, и я бы хотел, чтобы кто-то развеял эти сомнения, методики тренировок, которые сработали для меня. Условно это всегда через себя же. Соответственно, тем люди, кто созвучны, им это оказывается очень полезно.
Мария: У тебя, кстати, один из последних постов на момент записи этого интервью, видеообращение такое кайфовое.
Денис: Спасибо, что ты это оценила.
Мария: Знаешь, есть проблема какого-то хейта, негатива в соцсетях. Чувствуешь?
Денис: Сейчас этого много, да.
Мария: Среда стала агрессивней.
Денис: За последние пару лет.
Мария: Мы говорим про Instagram, YouTube и вообще про комментарии.
Денис: Причем, у меня площадки на редкость благостные в этом смысле. Видимо, потому что контент все-таки созидательного свойства, и даже там какие-то неадекваты попадаются, но в основном в комментариях. Я не верю, что люди способны потратить время своей жизни, чтобы это понажимать. Каждый буквенный символ требует мышечного усилия, а каждое мышечное усилие – это же целый путь. Вы вдумайтесь в это. Чтобы нажать пальцем на одну кнопку и написать буковку «п» или «х», нужно целый путь проделать. Твое тело в твоей жизни, твое сердце бьется в этот момент, тебя когда-то родители растили, воспитывали, школа, институты… И ты сидишь, твое сердце бьется, ты чудо Вселенной и ты строчишь вот этот комментарий незнакомому тебе человеку. Ты тратишь время своей драгоценной жизни на то, чтобы попытаться кого-то обидеть, оскорбить, высмеять. Я просто ужасаюсь смыслу жизни этих ребят, они же теряют свою жизнь в этот момент. Вот что мне хотелось объяснить.
Мария: У меня сейчас прямо мурашки пошли.
Денис: Ну ты представляешь, сколько этого в мире?
Мария: Да я представляю. Я не представляю, зачем люди это делают. Мне кажется, можно этот момент вырезать и поставить везде, чтобы включить какую-то осознанность у людей, которые троллят вот таким образом.
Денис: Хочется, чтобы они задали себе вопрос: «Зачем ты это делаешь?». Остановиться. Для начала остановиться, потому что это все делается на порыве, то есть почему-то возникает потребность кого-то оскорбить, унизить, высмеять. Притормозить и задать себе вопрос: «Для чего?». Если этот вопрос задан честно, не для нас с тобой, а сам человек сидит и думает: «Для чего?»… Я предлагаю даже записать для себя ответ. Кстати, хорошая тема. Просто взять бумажку и записать: «Я это делаю, потому что все они меня достали». Почему они тебя достали и чем? «Потому что все не так». Вот из-за чего. У людей просто все не так, а хочется, чтобы все было так.
Мария: Диджитал. Диджитал в контексте каких-то рецептурных вещей. Сегодня многие люди озадачены вопросами: «Прокачай свой Instagram», «Раскрути свой YouTube». У тебя на YouTube более 600 000 подписчиков, в Instagram более 1 000 000, в других точках контакта такие же показатели. Когда мы с тобой даже общались, когда я тебе рассказывала, что я занимаюсь личным брендом и так далее, ты тоже спрашивал про показатели, охваты и так далее. То есть мир сегодня живет такими критериями: охват, аудитория, влияние. Как ты думаешь, что ты конкретно сделал для того чтобы у тебя были эти показатели, охваты в диджитал среде? Были ли какие-то особенные действия или ты свое влияние через телевизор перенес в диджитал? Или ты что-то специально предпринимал?
Денис: Конечно, есть особенности. Я начал делать ролики в YouTube в 2012 году. Если ты увидишь еще кого-то, кто делал это с 2012 года, а есть люди и с 2011, и с 2010, то человек тебе скажет, что нужно столько раз перерождаться! И вот это у меня сейчас основное ощущение, когда ты задаешь вопрос, что я сейчас практически не создаю ничего в YouTube. У меня два канала: один около 700 000, второй – около 500 000. Это немного разные аудитории о питании и о тренировках. Я сейчас очень лениво делаю выпуски, потому что пытаюсь найти новое видениеи себя, и продукта.
Мария: А у тебя уже было это перерождение в процессе, да?
Денис: Да, но вообще это штука очень интересная, к тому же сфера очень динамичная и приходят новые люди, меняется площадка как таковая, то есть YouTube в 2012 и сейчас – это вообще разная история.
Мария: 100%, да.
Денис: Хотя, вроде бы, формат один, а аудитория другая, ожидания другие. Поэтому я сейчас себя не чувствую каким-то победителем, чтобы делиться с людьми знаниями, хотя действительно цифры впечатляющие, но я не чувствую, что я на острие вопроса. Но я могу сказать, что отличие от телевидения огромное, просто огромное. Когда я пришел и делал свои первые видео, их можно еще найти, то вначале я говорил классическую телевизионную подводку: «Здравствуйте, меня зовут Денис Семенихин. Сегодня мы поговорим про…». Позже я понял, что это вообще для YouTube не надо. Ты хочешь поговорить о чем-то? Говори. Говори прямо сразу. Ты можешь вообще не здороваться, на самом деле, это никому не надо. Понимаешь, да? Просто: «Тренировать пресс надо так». Ты можешь сразу: «Перейдем к делу».
Мария: Подожди, то есть это видео мы начнем так: «Это Денис Семенихин и мы поехали»?
Денис: Например. Даже можно и без этого. Просто сразу: «А что ты думаешь о том, о сем?». Мы привыкли к этому. Мне кажется, что это ментальность ХХ века. Назовем это классическим подходом, как должно быть, потому что любой учебник, любая обучающая книга, это всегда определенная структура: предисловие… То есть ты человека пытаешься плавно ввести, настроить. Почему и кто это создал, я не знаю. Может быть, это свойство человеческого сознания, но не нам решать. Мы выросли на такой литературе, мы выросли на таких учебниках, на таких телепрограммах, на таких статьях. Всегда некая выжимка вверху.
Мария: Да. И там «разогревочная» история, потом пошло: вот это разбираем, вот это, вот это. Я тебя понимаю.
Денис: Может быть, это свойство текстов. Сейчас мир ХХI века – абсолютно другой темп и скорость восприятия. Откуда взялся этот клиповый монтаж или соединение нескольких историй? Те же «Дневник хача», когда они появились, это же было четыре истории, то есть ты переключаешь между четырьмя каналами, на которых идут совершенно разные программы.
Мария: Да, и все это в 30 минут.
Денис: Да, и, условно говоря, у тебя каждая история длится ровно столько, сколько внимания, по мнению создателей, способно задержаться. Здесь уже субъективно: может 15 секунд для кого-то, а для кого-то полторы минуты. Но в любом случае это не десять минут. Ты не будешь десять минут смотреть одну историю, точнее, им кажется, что зритель не будет смотреть минуту или три минуты одну и ту же историю, то есть он уже все, через 50 секунд устал: «Ну, что вы там будете сейчас? На велосипеде поедете?» или типа: «Ну я уже понял. Что дальше?». А дальше тут вдруг – раз! – хоп! – а тут девушки полуобнаженные, – отлично.
Мария: А тут вдруг тачки.
Денис: Да, дальше машины. То есть это, конечно, конъюнктурщина жесточайшая, я считаю, когда продукт делается не с целью донести то, что у тебя на душе, а исключительно прицепить человека к этой…
Мария: К вовлеченности.
Денис: К кнопке телевизионной в прошлом, теперь к экрану монитора.
Мария: И тебе это не нравится.
Денис: Да, именно. Может быть, это как раз уже свойство возраста или чего-то такого, но я считаю, что зрителям нужно решить для себя, если они планируют медийную историю, на чем они базируются. Ведь я только что, может быть, незаметно, а для кого-то заметно поговорил о ценностях, почему ты это делаешь.
Мария: Да.
Денис: У нас был канал НТВ, когда, помнишь, он «переродился» и там стали сплошные убийства, катастрофы, скандалы. Вот на эти низкие вибрации, просто мы так устроены… Вот ты едешь, пробка, вот авария. Вопрос: ты будешь смотреть или ты не будешь смотреть? Человек так устроен – он почему-то хочет посмотреть, что там за увечье, что там за повреждение машины, хотя ничего созидательного в этом нет. Почему мы так устроены, я не знаю, но люди на это реагируют. Вопрос по созданию контента. Ты хочешь давать людям то, что их на низменном уровне зацепит, или ты хочешь все-таки попробовать немножко идеализма и завлечь их на то, что ты веришь, что им нужно для роста.
Мария: Но ты ведь в любом случае по второму пути идешь?
Денис: Да, я стараюсь. Мне кажется, что я на 100% иду по второму пути.
Мария: То есть ты ищешь новую форму, как сделать это?
Денис: Точно. Маша, ты сказала лучше меня, потому что мне эта помощь нужна. Ты сформулировала это за меня. Я ищу новую форму, как это же сделать, потому что ты можешь поделиться с людьми чем то, что ты веришь, что будет им полезно. Но как ты это можешь оформить, ты же понимаешь, масса выразительных средств. Вот, кстати, почему актерские курсы. Я, конечно, дубовый актер и дубовый студент, но, тем не менее, мне это хотя бы показало, что у нас есть такое количество выразительных средств, потому что даже наше тело тоже выразительное средство. Что люди делают, которые одарены, это же просто невероятно! Актеры мирового уровня, или музыкальные исполнители, они как будто были рождены для этого.
Так вот, в сфере медийной, о чем мы сейчас говорим: Instagram, YouTube, набор выразительных средств безграничен, бескрайний. Даже то, что мы с тобой здесь сейчас делаем, представляешь, сколько других способов, как мы могли бы это сделать?
Мария: Да.
Денис: Сколько угодно. Это мы с тобой в шаблоне, это мы как-то поставили камеры: есть крупный план, второй крупный план, общий план. Так принято и, возможно, это правильно. Не надо трясти камерой и снимать по диагонали, и делать непонятный артхаус: «Давай снимать оттуда, давай повесим go pro, давай снимем субъектив …»
Мария: «Давай снимем на пробежке, ты же про спорт».
Денис: Да, задыхаться.
Мария: Или я приду в зал и ты скажешь: «Ну-ка, качай что-нибудь».
Денис: Ты представляешь, какие можно найти выразительные средства? Помнишь, была программа в давние времена, по-моему это было «В рамках взгляда», помнишь «Взгляд» еще.
Мария: «Взгляд» помню, я программу жду.
Денис: Короче, была программа, где взяли интервью у детей. Я это смотрел лет в 18, наверно, мне было. Взяли интервью у детей в школе, когда они были в пятом классе, то есть им было, условно, 11-12 лет, и потом задали им те же вопросы, когда они выпускались из школы, то есть им было 16-17 лет.
Мария: Прикольно. Не помню, но…
Денис: Маша, это было невероятно! Представляешь, как люди заморочились? Они сначала отсняли, положили это на полку, выждали пять лет и досняли. Вот тебе выразительное средство, а можно было сидеть, как сейчас Семенихин сидит и что-то такое умничает, и это не доходит до сердца. Мне хочется, чтобы это дошло до сердца, но это может не дойти до сердца вот тут, а тут ты смотришь, как ребенок, например, в десять лет мыслил и в шестнадцать. И вдруг человек понимает: «Так вот, оказывается, как развивается личность, как развивается сознание», и человек что-то осознает. Вот тебе совершенно неординарное выразительное средство.
Формы самовыражения и способы доступа к аудитории.
Мария: Но ты же согласишься с тем, что каждый находит свое средство, которое до него доходит? Для кого-то это услышать музыку, он получит этот инсайт и поймет, что что-то куда-то. Кто-то увидит кино, а кто-то будет наблюдать аварию, ситуацию, например, негативную, и он поймет, например: «Почему я иду сюда, если вот жизнь и надо идти туда, куда я желаю».
Денис: Так…
Мария: Я к тому, что все форматы хороши, вопрос, какой формат будет твой новый.
Денис: Маша, вот это и есть творчество. И, возвращаясь все-таки к твоему вопросу, чтобы это было полезно, я за наших зрителей беспокоюсь, мне бы хотелось, чтобы была польза для них. Вы, безусловно, должны придумать формат. Какой бы у вас ни был малый Instagram или большой Instagram, или молодой YouTube-канал, надо придумать формат. Формат – это что? Это будет дневник или это только фотографии? Эти ребята, которые за руку, помнишь? Follow me to…
Мария: Да.
Денис: Они же придумали концепцию, называйте форматом, концепцией – как угодно, но нужно найти какой-то взгляд на мир, каким образом ты хочешь показать мир либо свои идеи, либо свой бизнес, либо свои принципы, на которых твой бизнес построен, потому что тебя, как я понимаю, смотрят большинство предпринимателей.
Мария: Предприниматели, да.
Денис: Соответственно, у них есть дело, от которого они внутренне «горят». Им нужно, чтобы аудитория узнала о том, что они «горят» и что они успешны, самое главное, что у них получается то, от чего они «горят». Я допускаю, что сейчас где-то в мире есть тысячи, может быть, сотни тысяч людей, у которых есть офигенные идеи и офигенный продукт.
Мария: Но мы о них пока не знаем.
Денис: Именно. И вот у них есть все, но нет доступа к аудитории.
Мария: Да. И это именно та проблема или ситуация, как угодно, которую я как раз и решаю, понимаешь?
Денис: Понимаю. Именно поэтому я в этой студии сейчас.
Мария: Потому что быть брендом для меня – это как раз таки это все достать, проявить и не бояться донести до аудитории. Встать в прожектор или куда угодно, или в Instagram написать пост, выйти и выступить на конференции.
Денис: Смотри, вот они написали пост о том, во что они верят. Я таких постов тоже видел немало. Я подписан на очень небольшое количество аккаунтов, но все равно у меня что-то в ленте рекомендованное и все равно какие-то картинки привлекают мой взгляд и я на них нет-нет, да нажму, хотя категорически не сижу в Instagram, только когда сам хочу что-то донести. Так вот, я нажал. Я попадаю иногда на идейные, очень пропитанные идеей хорошие тексты. Естественно, у человека 1 500 подписчиков, к примеру и 4 комментария – это не та аудитория, или 8 комментариев. Как увеличить? Как создать этот резонанс? И тут они смотрят там скандалы, там люди друг с другом… Ты же поняла, вот эти низкие вибрации.
Мария: Низкие вибрации, да.
Денис: И вот на эти вибрации вроде как аудитория идет. Ребята, мне прямо хочется сказать вам: загляните в будущее. Если вы привлекаете людей на скандальность, что вы потом построите? Вы же не сможете потом из этого вдруг…
Давай такую аллегорию представим, сейчас посмотрим, сработает она или нет. Вот у меня есть земельный участочек, а мне хочется, чтобы это стало местом, куда все приходят, к примеру. Люди идут и идут мимо. Вот мы с тобой включили какую-то музыку послушать, поставили ее, она играет – ну, подумаешь. А представляешь, если драка? Драка, бутылки. И, конечно, народ останавливается: «Что там такое происходит? Драка! Что, убили кого-то?». Все, толпа собирается. Вот они пришли на вашу площадку, вот тебе MMA и все прочее. Но если ты собираешься классическую литературу писать и проводить литературные кружки, то как бы это совершенно не та аудитория, правильно?
Мария: Мягко говоря, да.
Денис: Вы зададите вопрос: «Хорошо, а если я захочу проводить литературный кружок, как же мне сделать так, чтобы люди туда пришли?». Вот это и есть творческий вызов, найти формат.
Мария: Смотри, опять же, найти формат и достучаться до аудитории. Формат сам себя не продвинет.
Денис: Не знаю, может быть, и продвинет. Смотри, я тебе приведу пример. Давай прямо пример из моего Instagram.
Мария: Давай.
Денис: Например, я тренируюсь, я питаюсь. Я не кулинар, но мне какие-то вещи вкусны, мне лично. Мне вкусно съесть, предположим, кусок черного хлеба и на нем авокадо.
Мария: Я почему-то подумала селедку.
Денис: Нет. Вот видишь, нет. Все так же написали, все подумали, что селедочки не хватает. Черный хлеб, авокадо и чеснок. Маш, клянусь тебе, мое изобретение. Я это придумал сам. Я отрезал хлеб, я отрезал авокадо, я отрезал чеснок и подумал, что это будет вкусно. Дальше я включаю камеру и говорю: «Ребята, вот блюдо примитивное, но сделанное мной. Мне показалось вкусно». Когда я это говорю, у меня всегда загораются глаза. Я даже сейчас представляю кусок черного хлеба. Если ты голодная, у тебя загораются глаза, естественно, на инстинктах. Что ты думаешь, Маша? Я выкладываю, условно, 1 000 людей сохранили себе этот пост и подписалась еще 1 000 на пост, а если я выкладываю, как обычно: «Пойду подтягиваться», на этот пост подпишется, может быть, 100 человек. Это из моей статистики, я иногда смотрю, мне интересно, почему люди хотят присоединиться к площадке. Если я отрезал авокадо и положил на хлеб – подписались 1 000 человек. Я сейчас к тому, что можно прощупать, почувствовать. Хочешь ты литературный кружок, давай возьмем вот это, казалось бы, самое сложное на сегодняшний день. Представляете, если вы хотите создать в Instagram формат литературного кружка? Тем не менее, я уверен, что есть способ, как ты можешь зацепить людей.
Мария: Ты знаешь, например, про Александра Цыпкина?
Денис: Нет.
Мария: Это просто феномен в текущей инфосфере. Пиарщик, который начал писать и писать не в стол, а писал просто истории, которые стали так популярны, что он стал издавать книги. И сейчас это огромный, очень мощный литературный кружок вокруг его творчества. Просто это мой знакомый и на моих глазах это все развивалось. И, знаешь, в чем прикол? Я читаю его посты и хохочу. Это смешно.
Денис: Это талант. Видимо, у человека литературный талант. Видишь, не даром я привел тебе пример с литературным кружком, думая, что в в него невозможно привлечь людей.
Мария: Но у него работают адвокаты бренда.
Денис: Чего-чего?
Мария: Человеку понравилось и он начинает рекомендовать.
Миллионный Instagram: способы роста.
Денис: А, адвокаты бренда. Конечно. Так и работают соцсети, вы же понимаете, что там все время алгоритмы совершенствуются. Алгоритмы Instagram крайне сложны. Я слышал людей в Калифорнии, которые пытаются их проанализировать. Казалось бы, уже IT-шники, которые там живут, которые ближе к Snapchat, к Instagram, потому что там все эти офисы, все это в Venice Beach, тут пляж, там Venice Beach переехал – вся недвижимость поднялась в цене.
И все время обновляются эти алгоритмы, постоянно. Для чего? Instagram заинтересован в том, чтобы наши аккаунты росли. Это все, что нужно Instagram. Он хочет создать такие алгоритмы, чтобы если ты действительно создаешь полезный и интересный контент, о нем узнали люди.
В каком случае контент интересный? Если ты посмотрела и тебя это каким-то образом зацепило. Вот мы с тобой разговариваем, человек проходит по коридору и ему кажется интересным этот разговор. Значит, его это зацепило. Если ему это интересно, он потом говорит знакомым: «Слушайте, я тут услышал… Ребята, оказывается, полезные вещи рассказывают». Так что, может быть, вопрос к создателям контента. Если не растет, значит, возможно, пока неинтересно.
Мария: Хорошо, но все равно 1 000 000. Миллион это миллион. Ты делал какие-то специальные действия?
Денис: Я пытался.
Мария: Просто, я знаю, что ты, когда чем-то интересуешься, то в этом совершенствуешься. Ты завел Instagram аккаунт и я предполагаю, что, возможно, ты начал изучать что-то про него.
Денис: Машенька, это крутой вопрос. Я стараюсь совершенствоваться с точки зрения контента. Точнее, я не уверен, что я совершенствуюсь, я думаю о том, как усовершенствовать контент. Иного склада люди совершенствуются в том, что они думают над технической стороной и как продвинуть аккаунт, например.
Ты совершенно права, я даже пробовал получить знания на эту тему, я обращался к людям, интересовался.
Однажды в Калифорнии мне предложили коллаборацию. Человек, живущий там, говорит: «Денис, я знаю алгоритмы Instagram, я знаю, как сейчас сделать так, чтобы аккаунты выросли. Нужна коллаборация двух сильных аккаунтов. Мы делаем два разных монтажа одного и того же поста, например, совместное видео, публикуем их одновременно, дальше сразу пишем друг другу комментарии и тут же ставим лайки на них. Если два аккаунта крупных, алгоритм Instagram работает так, что это сразу дает геометрическую прогрессию. Когда твой пост лайкнул и прокомментировал крупный аккаунт, ты лайкнул другой пост крупного аккаунта, у них есть такой алгоритм». Этот человек – руководитель IT-компании в Лос-Анджелесе, то есть он был убежден, что это так. Мы сделали. Это называется много шума из ничего. В итоге, что ты думаешь? Ну, может быть, какой-то процент подписок был… Знаешь, это требует столько духовных сил у меня, я их лучше потрачу на контент. И потом, в конце концов, лучше хлеб с авокадо заходит, чем вот эта сложная конфигурация, типа манипуляция алгоритмом Instagram.
Поэтому нет, мои посты редкие, я пробовал пару-тройку раз покупать рекламу, просто для порядка. Менеджера попросил: «Пожалуйста, свяжитесь, пусть в stories фитнес-девушки расскажут обо мне. Я даже не знаю их лично, не их имен, но у них большие аудитории. И вот они в stories: «Вот есть Денис Семенихин, такой аккаунт полезный в Instagram». Я заплатил, может быть, 15 000 в совокупности. Может быть, сколько-то добавилось, но это не что-то принципиальное, 2 000-3 000.
Мария: Получается, что все действия, которые ты попробовал…
Денис: Попробовал, но я не увидел суперэффекта.
Мария: И в итоге не увидел суперэффекта.
Денис: Я считаю, что самое крутое – это то, с чего мы с тобой начали. Это тратить всю свою энергию на качественный, интересный контент. Это, конечно, дикий шаблон, прости, что я шаблоном. Что такое контент? Конкретный пост, твоя конкретная идея. Посмотри, как люди ее восприняли. Напиши себе десять идей. Ты же знаешь все эти методики, они единые. Возьми лист бумаги, устрой «мозговой штурм» с самим собой, напиши себе десять идей.
К примеру, вы хотите развить аккаунт, начать с лайфстайла. Вы думаете, что у вас есть неординарное мнение на счет разных сфер жизни. Отлично! Посетите крутой ресторан или неординарный ресторан, расскажите о нем. Кстати, на это люди реагируют отлично. Мне какое-то дымное блюдо принесли – уже 1 000 человек подписалось. Там даже никакой пользы нет, просто блюдо все дымилось. Ты понимаешь, его обложили этим льдом, полили – все. Я сижу, передо мной, как джин из бутылки сейчас появится. Все, люди отреагировали. Посетите крутой ресторан, посетите крутую выставку, посетите какой-нибудь крутой автосалон, съездите в какой-нибудь подмосковный музей, заберитесь на трамплин. Поделитесь эмоциями.
Дальше: написали 10 идей – осуществите их, а дальше возьмите прямо в виде таблицы, мы об этом говорили, и напишите себе: «На этот пост отреагировали так, так». Измерьте. Instagram дает все аналитические показатели: сколько людей поделились, сколько посмотрели. Проведите хоть раз нормальный системный анализ своих действий, своих творческих действий.
Мария: Благодарю тебя.
Денис: Будет понятно многое. Это же вообще никто не делает, Маша, единицы это делают.
Мария: Анализ 100%.
Денис: Хотя, казалось бы, я простую вещь только что рассказал.
Мария: Да, я очень люблю слово «конверсия», и то, что ты говоришь, это как раз про конверсию – понять что дает твое действие. И я еще скажу такой момент: как бы вы ни привлекали аудиторию, ты прав, она же останется только если есть суть, если есть ценности, если ценности отзываются.
Личный бренд - мнение вне тебя.
Мария: Хорошо, у меня еще есть несколько вопросов по поводу личного бренда и его монетизации. По поводу личного бренда я хотела с тобой немного синхронизироваться в понятиях. Что вообще такое личный бренд? Как бы ты это определил?
Денис: Мне видится здесь несколько вариантов. Личный бренд – это либо ты сам как бренд, либо бренд, который ты создал, который ты двигаешь с помощью своего имени.
Мария: Ты имеешь в виду личный бренд, например, у тебя есть твои изделия.
Денис: Да, я считаю, что Денис Семенихин – это для многих людей бренд. С какого момента появляется личный бренд? Как только о тебе знают те люди, которые не знают тебя лично.
Мария: Очень крутое определение.
Денис: Да. Парадоксально, что именно с этого момента появляется некое мнение, которое существует вне тебя.
Мария: То есть личный бренд – это когда есть мнение вне тебя?
Денис: Да, когда человек не знает тебя лично, никогда тебя лично не видел, но тем не менее…
Мария: Но что-то о тебе думает.
Денис: Да, тем не менее, он о тебе что-то слышал. Вопрос, что он слышал, это уже личный бренд. Когда появляется легенда вокруг твоего имени: про кого-то хорошая, про кого-то плохая, какие-то свойства могут быть – не важно, появляется этот ореол. А в практическом применении личный бренд – это либо ты монетизируешь свое собственное имя, таких примеров сейчас множество, полно в мире, либо ты свое имя ставишь «на полку», на продукт. Это может быть либо имя, либо бренд, который принадлежит тебе. Допустим, Ричард Брэнсон, компания «Virgin», он всегда этой концепцией пользовался, то есть он понимал, что один из инструментов для продвижения компании «Virgin» – это то, что владелец будет делать. Владелец полетел на воздушном шаре, он написал «Virgin», все знают, то есть он понимал, что часть внимания перейдет на его бренд. Можно сказать, что это тоже личный бренд. По крайней мере, это работа с личным брендом.
Мария: И вот у тебя, например, сегодня конкретно это линия сумок.
Денис: Да. Но это побочное. Я бы не делал из этого супер событие. Ко мне пришли ребята и предложили сделать для меня кожаную сумку. Я путешествую же с сумками, все время летаю. Сумка – это как бы кусочек моего дома, я живу из сумки, как говорят. Там лежат те вещи, которые тебе необходимы: у меня компьютер, камеры, зарядки, сменная одежда, то есть это мой маленький дом с собой. Люди мне предложили сделать такую персонализированную сумку, которая будет именно того размера, именно того качества, того стиля. Я говорю: «Сделайте, мне будет приятно». Потом, когда получилось круто, они предложили попробовать реализовать часть этих сумок . Я согласился. И все получилось – люди просто смели, хотя эта партия дорогая получилась, кожаная, 500 долларов, у нее себестоимость 400, то есть с ничтожной наценкой, нетипичной для индустрии, и, конечно, люди это все разобрали. Таким образом родился бренд сумки.
Дальше спортивная одежда. Сейчас эта тема тоже идет, хотя сложнее, чем я думал. Я думал, что одежда вообще улетает, но, оказывается, этот рынок столь насыщен и люди столь скрупулезны в выборе, который слишком велик. Сумки продаются проще, например, чем одежда. Парадоксально.
Дальше тренажеры – это совсем другой мир. Я сейчас приступил к производству тренажеров в Китае. Это бизнес 50 на 50, то есть я объединился с партнером - человеком из спорта, с огромным опытом, мы объединили знания и, естественно, возможности. У него к инженерам есть доступ, есть усидчивость и возможность все это разрабатывать, чертить, а у меня есть площадки, аудитория. Вот такая синергия, я надеюсь, сработает в этом проекте с производством тренажеров, и еще планов немало.
Мария: А еще? Мы говорили про монетизацию, про бренд как монетизацию продукта. Но я, например, знаю, что ты выступаешь.
Денис: Да.
Мария: Ты выступаешь ради того, чтобы нести эту идею, или для тебя это коммерческая история?
Денис: Маш, я вообще не разделяю. Я сегодня говорил уже, наверно, что не могу я разделить эти штуки. Я ничего не могу делать просто ради денег, серьезно.
Мария: Нет, подожди. Я предполагаю, что если ты где-то выступаешь, то тебе это нравится, понимаешь?
Денис: Да, конечно.
Мария: То есть это понятно.
Денис: Ты спрашиваешь, оплачивается ли мне? Практически все, что я делаю, мне оплачивается, да.
Мария: Я имела в виду другое. Ты говоришь: «Денис Семенихин, у него есть разные виды бизнеса». Рассматриваешь ли ты выступления, спикерство, телевизионные проекты – это все разные направления, которые открылись тебе через твой личный бренд, да или нет?
Денис: Да, конечно. Без сомнений, они постепенно открывались, просто назвать это бизнесом… У меня, видимо, что-то с этим словом, какая-то проблема внутри.
Мария: Со словом «бизнес»?
Денис: Да.
Мария: Хорошо, давай монетизация используем.
Денис: Да. Мне хочется так многое сделать, что времени просто не хватает. Соответственно, я вынужден свое время измерять каким-то параметром. Либо я время измеряю своим огромным интересом. Например, когда мы идем в кино или кататься на сноуборде или на серфе, за это же не платят деньги, естественно.
Мария: Смотря на каком серфе ты катаешься.
Денис: «Я не пойду кататься на серфе, если вы мне не заплатите», хотя, действительно, ты права, могут быть и такие схемы. Когда-то ты это сделаешь, потому что у тебя душа просто в океан рвется: «Ладно, не платите мне, я так пойду» – вот из этой серии.
Это может быть утрированный пример, но это пример из моей жизни. Если ко мне на улице подойдет человек и у меня в этот момент есть время, такое бывает, и говорит: «Денис, это же вы! И у меня есть к вам вопрос». Естественно, я не скажу: «Ты знаешь, мое время стоит денег. Если ты хочешь задать вопрос, гони монету». Конечно, нет, конечно, я человеку все расскажу. Но если мне напишут через директ…
Мария: Официально.
Денис: Да, и скажут: «Мы бы хотели, чтобы вы выделили…». То есть, как я считаю: «Мы хотим, чтобы вы часть своей жизни посвятили нам», естественно, я должен это к чему-то приравнять.
Мария: Хорошо, а дальше? Я читала в одном из интервью про то, что тебе очень близка концепция покорения эверестов.
Денис: Это как читателю мне близка, конечно.
Мария: Но тем не менее. Ты же говоришь, что мы способны на большее?
Денис: Да, но я себе не ставлю такой цели, у меня цель совершенно другая.
Мария: Нет, я не про это.
Денис: Я думал, ты меня на Эверест отправляешь.
Мария: Нет, я тебя на Эверест не хочу. Серфинг, Эверест… С точки зрения будущего, что тебя сегодня зажигает? Или это настолько много, что…
Денис: Много. Видимо, все – я порабощен этой историей – мне хочется нащупать формат, который интересен людям и который будет комфортен мне.
Мария: И при этом который будет нести ценности более другого порядка?
Денис: Безусловно. Это фундамент - это созвучно мне. Созвучно, это значит, что мне это реально интересно, у меня от этого бьется сердце. Дальше я найду формат, как это донести до людей, как вовлечь их в это.
Мария: Чтобы им это было также кайфово, вовлеченно, развлекательно, но при этом полезно и про ценность.
Денис: Чтобы им это что-то давало, вызывало отклик, чтобы они писали комментарии, благодарили, вовлекали других, чтобы это вызвало только позитивную реакцию.
Это не потому, что я столь порабощен позитивной реакцией. Я считаю, какой смысл делать контент, если он вызывает внутреннее раздражение, злость. Соответственно, я считаю, что это возможно, и я думаю, что это впереди. Если ты постоянно способен изобретать себя вновь, а моя жизнь показывает, что я столько новых сфер перепробовал, и я считаю, что возраст здесь вообще никакая не ограничительная линия. Я буду все время придумывать что-то новое и находить, каким образом в этом расти. Иногда, может, десять лет нужно, ты будешь десять лет стараться, но потом это когда-то получится и ты вдруг поймешь: «А все десять лет были не зря», понимаешь?
Мария: Да.
Денис: Они не потеряны, потому что это стоит того. Тот момент, когда оно получается, ты же знаешь, оно стоит всех этих лет, потому что вдруг в конце пути эта вершина, она у тебя внутри, она не где-то вне, она тебе показывает, что все это имело смысл. И все твое карабканье, неудачи, тщетные попытки, они вдруг приобрели осмысление.
Мария: Я могу только пожелать.
Денис: Спасибо тебе.
Мария: Потому что идея найти эту форму, с учетом того, что происходит в диджитал среде, потому что каждый из нас – СМИ, кто-то – большое, кто-то – маленькое, каждый человек СМИ, и вот приумножать…
Я тоже мечтаю найти тот формат, который способен будет доносить те ценности, которые есть, и я это ищу через тест гипотез. Я уверена, что ты свой тоже найдешь.
Денис: Маша, в тебе такой хороший природный напор. В тебе есть этот двигатель, огонь. Я уверен, на тебя люди подписываются, потому что они чувствуют эту энергию. Главное, почему к тебе тянутся люди, я же уже знаю тебя n-ное количество лет, потому что в тебе есть вот эта жизненная сила, жизненный драйв. Соответственно, формат найдется, главное, чтобы все это было пропитано драйвом.
Мария: Благодарю тебя за эту встречу и за это интервью.
Денис: Спасибо тебе.
Мы обновляем наш сайт.
Совсем скоро здесь появится интересная страничка
Отправить ответ